В штабе фронта задержался ненадолго. Ознакомившись с последними событиями на участках фронта, вместе с командующим артиллерией генералом Л. А. Говоровым отправился в район Ельни, в штаб 24-й армии. Приехали туда поздно вечером. По дороге видели большие зарева пожаров где-то в районе Ярцева и Ельни.

Что горело - неизвестно, но вид пожарищ производил тяжкое впечатление. Гибло в огне народное добро, многолетний труд советских людей. Я спрашивал себя: как и чем должен ответить врагу советский народ за беды, которые фашисты сеют на своем кровавом пути? Мечом, и только мечом, беспощадно уничтожая злобного врага,- был единственный ответ...

В штабе 24-й армии нас встретил командарм К. И. Ракутин и командующие родами войск. К. И. Ра-кутина я раньше не знал. Докладывая дислокацию, он произвел на меня хорошее впечатление, но его оперативно-тактическая подготовка была явно недостаточной. Ему был присущ тот же недостаток, что офицерам и генералам, работавшим ранее в пограничных войсках Наркомата внутренних дел, где им почти не приходилось совершенствоваться в вопросах оперативного искусства.

Рано утром следующего дня вместе с К. И. Ракути-ным мы выехали в район Ельни для личной рекогносцировки. В это время там шел огневой бой с противником. После обсуждения обстановки с командирами частей мы убедились, что немецкие войска здесь хорошо организовали оборону и, видимо, будут драться крепко. На переднем крае обороны и в ее глубине противник закопал в землю танки, штурмовые и артиллерийские орудия и тем самым превратил ельнинский выступ в своеобразный укрепленный район.

Изучая обстановку, мы поняли, что огневая система противника выявлена еще не полностью. Поэтому наши части ведут артиллерийский огонь главным образом не по реально существующим огневым точкам, а по предполагаемым.

Сил 24-й армии для проведения контрудара было явно недостаточно. Рассчитав все необходимое для контрудара, посоветовавшись с командармом и командующими родами войск армии, мы пришли к выводу, что для дополнительного сосредоточения двух-грех дивизий и артиллерийских частей, для более глубокого изучения всей системы обороны противника и подвоза средств материально-технического обеспечения необходимо 10-12 дней. Следовательно, генеральное наступление можно провести не раньше второй половины августа. До этого времени активные действия войск не прекращать и изматывать противника, изучать его систему обороны и производить перегруппировку сил и средств для решительных действий.

К середине августа мы имели полные данные о противнике, его огневой и инженерной системе.

12 августа я допрашивал пленного Миттермана, взятого во время немецкой контратаки.

Миттерману было 19 лет, отец-член партия наци, сам состоял в "югендфольке". Вместе со всей дивизией участвовал в походах во Францию, Бельгию, Голландию и Югославию. Вот что он показал на допросе:

- Большинство солдат дивизии в возрасте девятнадцати - двадцати лет. Комплектовалось соединение по особому персональному отбору. Дивизия СС прибыла в район Ельни вслед за 10-й танковой дивизией.

Район Ельни Миттерман характеризовал как передовую линию для дальнейшего движения в глубь страны. Задержку в течение трех недель и переход в районе Ельни к оборине он понимает как выигрыш во времени, в течение которого немецкое командование подбрасывает резервы и пополнение.

"Мы много прошли, надо подтянуть резервы и тогда идти вперед" - так было разъяснено специальным приказом командующего армией генерала Гудериана. (Любопытный вариант разъяснительной работы среди немецких солдат и объяснения задержки и перехода к обороне! Что называется, выдавали нужду за добродетель...)

- Наш полк "Дойчланд" занимал оборону в районе Ельни,-продолжал Миттерман.- Он был выведен на отдых и потом снова брошен на передовые позиции в связи с погерями в частях и неудачными оборонительными действиями. Потери в полку настолько значительны, что в стрелковые подразделения брошены тыловики. Наибольшие потери немецкие войска несут от советской артиллерии. Русская артиллерия сильно бьет и морально воздействует на немецкого солдата.

Из разъяснительного приказа своего командования о партизанском движении в занятых местностях Миттерман знает, что в лесах немало советских воинских частей, которые ведут огонь по немецким войскам...
Как известно, в середине июля 1941 года ЦК ВКП(б) принял специальное решение "Об организации борьбы в тылу германских войск". Партия приняла энергичные меры к формированию партизанских групп и отрядов. В районах, которые могли быть заняты противником, заранее создавались подпольные партийные и комсомольские ячейки для руководства партизанским движением. В Ленинградской, Калининской, Смоленской, Орловской и Курской областях, Украинской, Белорусской, Молдавской республиках в 1941 году на-чалм свои действия против врага более 800 подпольных горкомов, райкомов и районных партийных центров, более 300 горкомов и райкомов комсомола, поднимались латвийские, литовские, эстонские партизаны. Партизанские отряды и группы объединялись в крупные соединения во главе с ответственными партийными и советскими работниками, наносившие ощутимые потери врагу.

В конце допроса Миттерман сказал, что, по имеющимся данным, командование дивизии СС вплоть до командиров полков сменено в связи с потерями и неудачами последних недель под Ельней.

Эти сведения, как и показания многих других пленных, дали нам возможность тщательно, во всех деталях отработать план артиллерийского огня, авиационного удара и поставить конкретные задачи частям и соединениям. Значительную работу в этом отношений провел генерал-майор Л. А. Говоров, отлично знавший артиллерийское дело.

Основной контрудар 24-й армии начался в двадцатых числах августа. Сражение на всех участках было ожесточенным и тяжелым для обеих сторон. Противник противопоставил наступающим дивизиям плотный артиллерийский и минометный огневой щит. Мы ввел.и в дело всю наличную авиацию, танки, артиллерию и реактивные минометы. Боевые действия не прекращались ни днем, ни ночью. Горловина ельнинского выступа постепенно сжималась железными клещами наших войск и становилась все уже и уже. Чувствовалось, что силы противника на исходе.

Особенно мужественно дрались наши 19-я, 100-я и 107-я дивизий. Я видел с наблюдательного пункта комдива 107-й дивизии П. В. Миронова незабываемую картину ожесточенного боя стрелкового полка, которым командовал И. М. Некрасов.

Полк И. М. Некрасова стремительно захватил деревню Волосково, но оказался в окружении. Он сражался трое суток. При поддержке других частей 107-й дивизии, артиллерии и авиации полк И. М. Некрасова не толыко прорвал окружение, но и смял противостоящего врага, захватив при этом важный опорный пункт - железнодорожную станцию.

Сколько примеров такого массового героизма и отваги проявлялось рядом, вокруг, повсюду, и днем и ночью...

Пользуясь наступившей темнотой и еще не закрытой горлови'ной, остатки противника отошли от ельнинского выступа, оставив на поле боя множество трупов, тяжелого оружия и танков. 6 сентября в Ельню вошли наши войска. Опасный плацдарм был ликвидирован. Врагу дорого обошлось стремление удержать ельнинский выступ. В связи с этим я кратко доложил И. В, Сталину итоги Ельнинской операции.
Всего за период боев в районе Ельни было разгромлено до пяти дивизий, противник потерял убитыми и ранеными 45-47 тысяч человек и большое количество разбитых нашей артиллерией и авиацией пулеметов, минометов и пушек. По показаниям пленных, в некоторых частях минометов и артиллерии не осталось совершенно. Та.нки и авиацию в последнее время противник применял отдельными группами и только для отражения наших атак на важнейших участках. Видимо, эти средства он перебросил на другие направления.
Завершить окружение противника и взять в плен ельнинскую группировку нам не удалось, так как для этого не было сил и в первую очередь танков.

Очень хорошо действовала наша артиллерия даже во вновь сформированных дивизиях. PC своими действиями производили сплошное опустошение. Я осмотрел районы, по которым велся обстрел PC, и видел полное уничтожение оборонительных сооружений. Ушакове- главный узел обороны противника - в результате залпов PC было полностью разрушено, а убежища завалены и разбиты.

Преследуя противника, 7 сентября наши части вышли на реку Стряну, захватили ее и с утра 8 сентября получили задачу развивать наступление, взаимодействуя с группой генерала П. П. Сабенникова.

В результате этой операции в войсках поднялось настроение, укрепилась вера в победу. Части увереннее встречали контратаки противника, били его огнем и дружно переходили в контратаки.